Ирмелин еще раз громко выдохнула. Она не могла заставить себя прийти сюда целую неделю и теперь лишь усилие воли удерживало ее здесь. Ирмелин умела, но не любила работать с людьми, так что задание из редакции стало для нее сущей пыткой. Она была внештатным журналистом, в обязанности которого входило освещение важнейших событий из мира музыки, литературы, искусства и науки, которые удивили человечество. Традиционно она отправляла статью один раз в неделю, получая гонорары раз в месяц на счет в банке. В редакции она не появлялась - общение давалось девушке с трудом.
Она сама не знала, как согласилась на написание статьи о фабрике, которую планировали снести. Эта тема не относилась к сфере ее интересов и требовала взаимодействия как минимум с десятком людей, но мейл от главного был так убедителен... Так или иначе, Ирмелин не смогла ему отказать. Два дня она провела у монитора ноутбука, надеясь обнаружить всю необходимую информацию на просторах сети. К сожалению, ей удалось раскопать лишь общие сведения об объемах производства и структуре управления. Выдохни, Ирма, все почти что закончилось. Тебе осталось сделать последний рывок.
Сейчас она находилась на пороге дома,  в котором жил фотограф, с которым она договорилась о встрече. Она не могла найти подходящего человека практически неделю - слишком долгий срок для животрепещущей статьи. К сожалению, такова судьба перфекциониста - все кажется слишком ярким или недостаточно ярким, слишком вычурным или чересчур простым, а идеал все дальше и дальше... Один из немногочисленных знакомых спас ее от мук выбора, и уже через пару кликов она увидела фотографии Марты. Как ни странно, ей все понравилось - предельно реалистично, без лишних эффектов и игр с фотошопом, но в то же время атмосферно. Как раз то, что нужно для съемки простых рабочих, в которое важно показать их отношение к своему труду. Таким образом, тем же вечером благодаря электронной почте и счастливому совпадению мировоззрений они договорились о встрече.
Ирмелин решила встать пораньше, чтобы привести лицо, тело и мысли в порядок. Во время традиционных утренних процедур она не на шутку волновалась- ей предстояло показать еще незаконченную работу незнакомому человеку, который мог оказаться циничным, глупым или заносчивым. Она привыкла к тому, что люди не понимают и не хотят понимать окружающих, ведь им гораздо проще просто отвести взгляд и уйти прочь, чем сделать усилие над собой и поднять глаза от земли. Им сложно понять , что другому человеку может быть очень страшно и больно, что другой человек может иметь интересы, отличные от их собственных, что он может нуждаться в поддержке и не желать кому-либо зла. Люди подозрительны и недоверчивы. Как же выжить в их мире и не стать такой же? Эта мысль не давала Ирмелин покоя. Она практически передумала куда-либо выходить и начала оглядываться в поисках телефона. Сама того не замечая, она набрала не Марту, а того самого друга, который посоветовал ей Донован. После пары гудков голос Ирмелин разорвал пелену тишины, окутавшую ее квартиру:
- Привет. Почему ты посоветовал именно Марту?
Молчание на другом конце выдавало растерянность и удивление. Он явно не ожидал звонка в половине восьмого субботним утром.
- Доброе утро, Ирмелин. Что-то не так?
Он не ответил на ее вопрос прямо и честно, хотя слышал его и понял. Он понял и молчит. Он что-то скрывает.
- Почему ты посоветовал именно Марту Донован? -напряжение в голосе Броснан нарастало. Она не была склонна доверять людям.
- Мне нравятся ее работы. Я вспомнил о ней сразу же, как только ты рассказала об этом расследовании. Мне понадобилось время, чтобы найти какую-то связь с ней через знакомых. Почему ты спрашиваешь? - его голос был спокоен и отдавал усталостью. Казалось, что этот человек объясняет что-то ясное как день маленькому настойчивому ребенку, который отказывается понимать и все еще твердит свое.
- Прости. Мне просто показалось, что ты посоветовал ее не просто так. Мнительность, ты знаешь. Прости. Ирмелин нажала на кнопку отбоя. Она снова видит то, чего нет- точнее, чувствует. Так нельзя. Нужно собраться и идти, это ее работа, которую она пообещала выполнить в срок.
Все еще стоя на пороге, Ирмелин почему-то медлила и по привычке начала пересчитывать ступеньки, которые она только что преодолела. Девять. Почему же не десять? Странно, как будто для одной просто не хватило места. Ее телефон глухо завибрировал в кармане пальто, так что ей пришлось потратить пару минут на его поиски. Звонящий уже отчаялся, но, увидев знакомый номер на экране пропущенных вызовов, Броснан решила перезвонить.
- Привет. Что ты хотел? Я пришла к Марте и стою на пороге, а ты убиваешь во мне последние крупицы желания войти... - начала она, но слушатель сам стал говорящим и не дал ей закончить.
- Она медиум и общается с призраками. Она нужна тебе, она может тебе помочь. Вместе вы найдете ответы на вопросы.
Ирмелин на секунду показалось, что на улице хлынул дождь. Как выяснилось, ее просто бросило в жар, так что пот за струился по ее спине. Шерстяной свитер прилип к телу, так что она выключала телефон и сняла плащ. Не давая себе опомниться, Ирмелин нажала на кнопку звонка. Она еще не была так близка к завершению работы и разрешению всех уравнений, которые выстроила перед ней смерть бабушки. Не дав ей закончить размышления, дверь распахнулась.
- Ну здравтсвуйте, медиум,- ляпнула Ирмелин, сама не ожидая от себя такой прыти. Все ее мысли будто сошлись на возможности найти ответ, так что статья и прочие глупости отошли на второй план.

- Привет, а ты наверно журналистка? Это с тобой мы разговаривали вчера по телефону? - произнесла девушка, будто не обращая внимания на слова Ирмелин, хотя та уже ругала себя. Правда, слава всем святым, мысленно. Да, молодец. Ты бы еще рассказала сразу, что ты сама медиум и выдала бы все, что знаешь с пяти лет. Тогда даже не пришлось бы общаться - сразу бы поехала в психушку! Буквально через пару секунд девушку посетила догадка, которая немного успокоила уже в конец расстроившуюся Ирму.  Может быть, она просто не услышала? Броснан полагалась на плохой слух Марты и надеялась, что она просто не обратила внимания на странное поведение странной блондинки, стоящей на пороге.
- Проходи. Сейчас все обсудим, и к вечеру ты получишь свои снимки, - продолжила Донован, так что Броснан оставалось лишь благодарно кивнуть и быстро пройти в квартиру. Она старалась по возможности производить впечатление более или менее нормальной девушки, хотя давно уже не знала, как это делается. Да я и на вечеринках-то никогда не была, куда мне до нормальности. Пару-тройку лет назад, когда Ирмелин только устраивалась на работу, она жутко боялась ходить в редакцию, это просто приводило ее в ступор, но рядом была бабушка, которая лишь отнимала у нее черные очки, приговаривая, какая же она красивая и совсем не странная. Наверное, тогда я была относительно обычной. Наиболее нормальная стадия в моей жизни, определенно.
- Ты будешь кофе с джином? - предложила хозяйка квартиры, введя Ирму в небольшой ступор. Она не особенно любила алкоголь, так как помутнение рассудка и жуткая головная боль не входили в ее список любимых состояний. Уже открыв рот, чтобы отказаться, она (неожиданно даже для самой себя) произнесла:
- А разве кофе вообще пьют с джином? Хотя, в принципе, это не важно. Если можно, то мне чуть поменьше кофе, я как-то его не очень люблю. Улыбнувшись, она присела на краешек стула. Оказывается, разговор - это не так страшно. Никто вроде бы не собирался называть ее выжившей из ума или смеяться, так что она более или менее расслабилась. Пока Марта колдовала со стаканами и джином, у гостьи было время оглядеться. Она с интересом взирала на диван, некоторые книги и даже на стены, представляя, подходят ли Марта и квартира друг другу. Да, у Броснан была собственная теория о домах и людях. Некоторые, по ее мнению, идеально совпадали: например, мужчина, который живет через три дома, отлично смотрится в своем интерьере - немного ветхая мебель, множество фотографий, мало украшений и предметов роскоши, но вокруг будто витает история. Завершив беглый анализ жилья, Ирмелин пришла к выводу, что квартира вполне отражает натуру Марты, которую ей, кстати, только предстояло узнать.
- Меня, кстати, зовут Марта, и я люблю, когда ко мне обращаются именно по имени. Ты ко мне пришла как к фотографу или как к медиуму? -произнесла Донован, снова вызвав у Броснан затруднение при ответе. Она была бы рада знать, зачем она пришла. Точнее, официальная причина была ей ясна - какие-то фотографии для статьи, которые, в общем, интересовали ее не очень-то сильно.
- Окей, Марта, я думаю, что тебе обо мне говорил наш общий знакомый, но если что - меня зовут Ирмелин. Сокращай как угодно, если что - начала девушка, протянув руку к стакану с джином и капелькой кофе. Напиваться с утра - не лучшая затея, но сегодня ей явно нужна поддержка чего-то бодрящего и горячительного.
- На самом деле, я шла сюда за фото для моей статьи, но, увидев тебя, почему-то вспомнила о другом и понадеялась обсудить с тобой одну проблему. Точнее, найти ее решение.
Рассказать или нет? Признание в том, что она тоже медиум, так и вертелось на кончике языка, уже готовое сорваться и наконец прозвучать. Ирма не говорила о том, кто она, никому и никогда - ни малочисленным знакомым, ни соседям, криво улыбавшимся ей на лестнице или в продуктовом, никому. Это всегда было ее дамокловым мечом, который витал в воздухе прямо над головой, не давая возможности увидеть небо и насладиться жизнью. Способность чувствовать духов - ее карма, наказание или подарок судьбы, сущность, от которой далеко не убежишь, но скрыть ее все же можно.
Ирмелин отпила большой глоток из своего стакана, а Марта поудобнее устроилась на стуле, приготовившись выслушать.
- Дело в том, что я тоже медиум и у меня возникла небольшая проблема с древнейшим.