К несчастью, решение заселиться в отеле, а не на окрестной мусорке Дэйва застигло под вечер, когда основные дела цивилов уже подходили к концу, а сами обыватели думали, что нет ничего вернее, чем теплая супружеская кровать, сытный ужин с семьей, вечерняя телепередача, ну или простецкие посиделки в пабе. Впрочем, до последнего Хорн толком не добрался. Перспектива остаться одному в дождь его несколько пугала, а знание о том, что с тобой за стенами домов тусуется орава мертвецов — напрягала.
«А кому спасибо? Малышке Хель!» — внутренний голос с подходящим ему ехидством, походящим более на молодецкий задор, тут же принялся описывать недавний приезд и последующую встречу с престранной школьницей, которой что-то понадобилось на улице в пять часов утра, когда цивил и носа за дверь не кажет по причине особенной непривлекательности природ и времени. Впрочем, девчонке, логично, чужие взгляды привлекать не хотелось.
Итак, когда дела будничные уже почти подошли к концу, Дэвид и угодил в отель миссис Осгуд; ему удалось застать женщину на ресепшене, когда та собиралась выйти вон, однако немыслимым способом мужчине удалось заставить улыбчивую хозяйку потратить на убогого приезжего еще некоторое количество драгоценного времени. Это было как минимум странно. Цивилы в панике бежали, когда поблизости возникало нечто, что изрядно отличалось от привычных им людей. Так же они реагировали на любые картины мира. А потому потрясает сердечных Босх, потрясает перспектива прибытия в его Ад, сочинения авторства Алигьери и существование за бугром Церкви Сатаны. Обывателя легко напугать, нажав трогательным ножичком на ширму границ его восприятия. И чтобы не действовать агрессивно, Хорну пришлось пользоваться кое-какими уловками, которые мог позволить себе сознательный взрослый человек "за тридцать", который мельком знает о том, как живут люди в гостиницах и о том, как общаются с более успешными господами и дамами, когда имеется факт бедственного положения. Спать Хорну хотелось нестерпимо: он не привык отказывать прихотям тела, когда основные проблемы преодолены.
— Верно, — сухо ответствовал мужчина, кивая. Сатир чудом держался и не курил, полагая, что подобные действия вряд ли повлияют на решение миссис Осгуд благоприятно. — Я в городе недавно, никого не знаю… «Харе корчить из себя сироту поганую!» …Так или иначе, мне удалось кое-кого встретить. И этот человек указал на вас, как на того...на ту, кто владеет гостиницей...Она-то мне и нужна! — Сатир все еще надеялся на то, что в Гластонбери найдется местечко попроще, которым командует заросший жесткой шерстью от кадыка до пяток иранец. Но приезжих, по ходу, привечали осторожно, как излечившихся прокаженных.
За вопросом и логичным ответом последовала удивившая Дэвида тирада. Да, признаться, такой прямой рекламы он не ожидал. Это походило на плохо скрытый в дешевом сериале приемчик, позволяющий протолкнуть любую дрянь, начиная от продуктов и парфюмерии, заканчивая бытовой техникой и банкирскими услугами.
— Э-э-э…Нет, мэм, — прохрипел байкер, качнув головой. — Дизайн и прочие штучки приберегите для буржу…То бишь, людей, которых это волнует. Меня интерьер и бу…выпивка не волнуют. Мне важно, сколько вы берете за такое счастье…Какова цена, скажем, за неделю, без завтраков и мини-бара? — Вопрос животрепещущий, поскольку поиски нерадивой предательницы могли затянуться, а денег в кармане мотоциклиста была самая малость. Краем уха Хорн слышал, что у этой девушки с сердобольной улыбкой был ребенок, а потому он решил применить метод доморощенной психологии, каким почти никогда не пользовался, предпочитая решать проблемы в лоб, по-мужски.
— У меня тут племянница, милая девочка, не ровня вашей, конечно… Дело серьезное, у нее скончался отец, а я бы хотел, ну, как родственник, взять девчонку к себе, чтобы не страдала, сердешная, не думала, что у нее никого нет!
«Таких, как ты, рожа педофильская, видно насквозь!» — Дэйв хмуро понурил голову, выражая почтение мертвому. Почему-то на месте отца Джинджер, который помер несколько лет как, ему представился недавно повесившийся Пес, а оттого под сердцем защемило. Байкер все же закурил, поспешно добыв спички из свежего коробка и остатки «кэмэл» из помятой пачки.
— Пока я не найду малышку, никуда, конечно, не уеду, вот и спрашиваю… Человек я простой, мне все равно. Даже если поселите в бойлерной. Финансы — вещь такая. У меня с нею нелады. И извините, если я вас пичкаю лишним, давно не общался с такими приятными людьми.
Над разведенным театром посмеялись бы даже юнцы из футбольных фанатов, а потом знатно начистили «гонщику» морду, хотя и признали бы, что брешить тот умеет качественно, почти веря в то, что нафантазировал. Выдохнув первый густой клуб дыма, байкер улыбнулся искусственными, а оттого безупречно ровными и жемчужно-белыми зубами.
— Надеюсь на то, что и в историческом месте не перевелись добрые люди… — проговорил он с напускной надеждой в голосе, будто и вправду ожидал, что его, облезлого пса, блохастого и больного, пустят в хозяйский дом, пусть на коврик перед дверью.
Становилось прохладно, ветер гнал по небу наливающиеся чернотой тучи. У домов зажглись первые фонари, впрочем, светили те не в полную силу, кокетливо и просто — кому из местных придет в голову гулять по ночам, если и стар, и млад знает, какое сие бесперспективное занятие! Приезжий пальцами подтянул к ладоням рукава поношенного свитера «макаронки». Тот, в отличие от большей части его гардероба, имел оттенок серо-зеленый, почти фисташковый. Прикрывала плечи и старая косуха, придававшая необходимую каланче значимость, кой-какой объем в плечах.
