Машина притормозила у отеля, его "любимого и дорогого" отеля. Он бы столько его не видел, сколько в нем прожил. Эти окна, ни капли не манящие, а напротив отталкивающие своей пустотой и темью, эта живая изгородь, изрежь ее ножницы, это крыльцо. Мэтт слишком часто его видел, чтобы скучать, слишком ненавидел, чтобы питать вообще какие-то чувства. По правде говоря, у него не было действительной ненависти, как, например, у полтергейстов, чтобы убивать жителей гостиницы и не давать персоналу спать. Нет, он не был злым, Мэтт просто устал. Он так хотел уехать и забыть все это, как ужасный ночной кошмар. Хотел, чтобы ночь закончилась. Но для него рассвета не предвиделось. Теперь все рассветы были как один, штампованы и однообразны до повторной смерти, только уже суицидной. Парень невидящим взором уставился через затемненное стекло автомобиля на дверь отеля и вздохнул. "Ну здравствуй, мое проклятие, моя судьба и моя повседневная жизнь. Я знаю, ты этого не хотел. Я знаю, ты когда-нибудь изменишься. Я верю, я до сих пор верю." Коул расплатился с водителем, с которым он точно еще встретится, он и это знал. Скрипач достал гитару с заднего сидения, хлопнул дверью и машина с девушкой покинули его поле зрения. Он остался стоять один, освещенные лунным светом, грустно глядящий в ночную даль. Сделав последний глоток пива и выбросив бутылку в урну, Мэттью резко поднялся по небольшой лестнице и зашел внутрь здания. Тут как и всегда было довольно пусто. Работал телевизор, нарушающий тишину, но никому не было до него дела. Мэтт прошел к стойке, взял пульт и выключил прибор. Это было даже как-то заботливо с его стороны. Никчему тратить на пустоту деньги и электричество. Может, на сэкономленные средства тут построят что-нибудь или установят, что Мэтт мог бы осваивать в ночные часы скуки и одинокого пребывания в отеле. Из бара, что находился в метровой доступности, слышались голоса таких же пьянчужек, празднующих обычный рядовой праздник, в то время, как для Мэтта это значило что-то вроде выходного, который, кстати, большинство работающих взрослых ждет именно так же усердно. Но это увеселительное заведение уже не влекло призрака, он и так был пьян. Мэтт лениво побрел наверх, надеясь, что то, что он забыл, все же вспомниться по пути. И тут его словно огрело по голове что-то тяжелое и непонятное. Он вспомнил. Он же хотел встретиться с той блондинкой, как он мог забыть! Ой, дура-а-ак... Хотя нет, постойте, даже если бы он помнил о ней, он все равно отправился бы на пирс, просто потому, что ему требовалось побыть там. Да и бар не мог быть пропущен в расписании этого дня. Слишком редко он давал концерты, чтобы забивать на это дело. Так что самобичевание было аккуратно положено в ящичек и отправлено в дальний путь, пока Мэтт опять не накосячит. Сейчас же Коул широкими, как позволяло состояние, шагами двинулся к той комнате, соседствующей с "его" номером. Ему было немного не по себе, не мог парень вот так ввалиться в комнату к относительно чужому человеку. Тем более пьяным. Тем более ночью. Ну что о нем подумают? Да еще и девушка может быть не одна, она ведь не уточняла, есть ли у нее парень или нет. Ну, отец точно есть, хотя бы поэтому Дарси смущенно остановился перед дверью и замялся. Ему очень уж хотелось увидеть ее. "Ну, я глазком. Это не считается неприличным. Или считается? Наверное, да. Да плевать, ну побьют меня, все равно не запомнят. А что, если она узнает меня?" Кажется, он трезвел. Скрипач покачал головой и тихонько повернул ручку двери, открывая ее. В номере было темно и, кажется, пусто. "Может, они празднуют Самайн где-нибудь в ресторане? Ну, тогда я вообще никому не помешаю." Дарси разве что только руками не потер, обрадовавшись. Прикрыв за собой дверь, он на носочках прокрался к кровати. Окно было открыто, комната проветрена. Мэтт закрыл окно, обошел кровать и аккуратно прилег на нее. От подушки вкусно пахло шампунем. Он вспомнил, что вчера, когда девушка приняла душ, от нее точно также пахло. Мэттью зарылся в подушку носом и глубоко вдохнул. М-м-м-м-м-м, божественно.

Bring Me The Horizon - Deathbeds

Это же чистой воды магия, что еще вчера Мэтт хотел коснуться руки Джессики, хотел за говорить с ней, а сейчас он вот так просто лежал перед девушкой, она четко его видела, слышала, тогда почему парень не на седьмом небе и его резинка на штанах не лопается от переизбытка радости? Ответ не понятен ни ему, ни кому другому. Но он должен быть, это определенно. В другой ситуации Мэттью задержал бы дыхание от такого момента, настолько он был преисполнен таинственности и необычности, но это был уже второй его праздник, и он уже свыкается, что раз в год может становиться из сгустка энергии полноценным человеком. Все же парень не удержался, да и к чему себя сдерживать, завтра все равно он перестанет быть видимым, и, благо расстояние позволяло, тихонько рукой коснулся ее руки. Теплая и мягкая, как и у обычного человека. Мэтт хмыкнул и слегка задумчиво посмотрел Джесс в глаза. Краешек губ сам пополз вверх, кривя улыбку. "Ну как баба, ё моё". Коул просто чувствовал, что она ему не откажет, ибо тоже прониклась моментом. Завтра... Об этом не хотелось думать, и все же завтра, а вернее уже через несколько часов, их будет разделять стена из мира мертвых и бестелесных в мир живых и вновь его пальцы буут проходить сквозь предметы, взгляды будут обращены через его тело, а слышать смогут лишь странные звуки, а не его голос. Возможно, Джессика это тоже понимала, возможно нет. Все же попытаться стоило. И хоть парень мог выглядеть грубым и вульгарным, коим не являлся, ведь он ее совсем не знает, какой нормальный человек будет делать это на второй день знакомства, попытка - не пытка... Да что мы тут рассусоливаем? Мыслями Коул был уже в процессе, но его слегка отклонили от курса.
- У тебя классная гитара, Мэтт. Погоди-ка... - Мэтт немного нахмурился, ожидая конца фразы. Этот комплимент многого стоил, ибо малышка его была еще та штучка, а раз девушка разбирается в музыкальных инструментах, то цены такой девушке нет.
- Когда мы с отцом поднимали вещи в номер, меня не оставляло ощущение, будто кто-то следит за мной...неужели это был ты?
- Ой... - Мэттью рассмеялся, заразившись от девушки. Было так приятно, как... Нет, так приятно ему еще не было. С каждым человеком, знай Коул его кучу лет или общайся только пару часов, у него всегда были какие-то особенные ассоциации. Иногда в жизнь Дарси приходили сразу два или три человека вместе, тогда чувства и ассоциации путались и распространялись сразу на всю группу, но всегда Мэтт таким образом "определял" свое отношение к человеку и возможное будущее поведение при последующих разговорах или встречах. Воспоминания и чувства к Дорси носили определенный характер, ни чем не сравнимый с тем, что чувствовал Мэтт к Джессике. Сейчас, даже будучи подвыпившим, он ощущал бабочки, он был слишком расслаблен, опасно расслаблен и близок к привыканию даже за несколько часов в компании Джесс. Он уже не хотел покидать ее, а это означало конец. Мэтт помнил, каково это, быть влюбленным. Еще одного такого случая он не хотел, но было уже слишком поздно, чтобы что-то решать и пытаться избавиться от чувства тяги к человеку, находящемуся на расстоянии вытянутой руки. Был и другой момент, чувства девушки, о которых тоже не стоило забывать. Здесь парень был бессилен, но еще бессильнее он будет на протяжении следующего года. Или ход конем, или шах и мат.
- Джессика, - Мэтт помедлил, словно пробуя это имя на вкус и ему понравилось звучание набора букв, исполняемое его голосом. - Раз уж мы в постели... - Дарси не удержался от хихиканья. - Это располагает к более тесному общению.
Его палец, все это время не присуждено касающийся ее ладони, легонько надавил и сделал круг по тыльной стороне, возвращаясь в исходную позицию. Кроткий взгляд, легкая улыбка, Мэттью смотрел на ее губы, желая их коснуться.

Такая нежная, как еще нераскрывшийся бутон розы в предрассветный час, как нежный розовый фламинго на зеркально-синей глади озера, сравнивать можно бесконечно, лучше просто почувствовать. Такой была кожа на шее девушки, что слегка вздрагивала под телом Мэтта. Напряжение и дикое желание взять друг друга - вот, что сейчас одолевало их обоих. И вот сейчас, когда двигаться хотелось быстро и резко, самым сложным и невозможно лучшим было двигаться медленно, растягиваю удовольствие, утопая в блаженстве, в возможности чувствовать и даровать чувства. Мэтт с закрытыми глазами оторвался от губ девушки и начал спускаться, проведя языкой по щеке, подбородку, покрывал поцелуями шею, останавливаясь на этом чутком к прикоснованиям месте. Чуть засосав кожу, Мэтт оставляет след, хоть что-то, что может оставить Джесс в память, что он был, он есть и он рядом. На самом деле он даже не задумывался над этим, просто действовал по инстинкту, по всплывающим в голове мыслям. Руки скользят ниже, по тонкой ткани ночнушки, которую парень даже не удосужился рассмотреть, да и зачем? Он еще запомнит каждую ее кофту, каждую книгу, что она прочтет, просмотрит с ней все фильмы и узнает имена всех ее бывших. Сейчас не до этого. Кожа горит в местах соприкосновения с ее телом, уверен, девушка чувствует похожее. Дыхание учащается по мере движения вниз, вот он уже скользит поцелуями по ее ключицам, дальше, ниже. Голова кружится от недостатка кислорода, сердце уже готово покинуть рамки этого тела, слишком мало ему простора для биения. Мэтт ненадолго отвлекается, чтобы увидеть пьяные от страсти глаза Джесс, увидеть, что ей нравится то, что он делает. Иначе ничего не имеет смысла, весь кайф в доставление кайфа другому. Когда видишь, как девушка охает от твоих прикосновений, как она шепчет твое имя, как она извивается дугой от твоих ласк, это дорогого стоит. И ведь всегда видно, фальш или правда, как бы кто ни старался имитировать, это пустое дело. Искру в глазах не изобразить, она или есть, или нет. Кажется, девушка хотела продолжить, что Мэттью и собирался сделать. Еще чуть-чуть, боже, как она прекрасна! Слегка вспотевший лоб, блестящий от лунного света, бившего в окно, приподнятые брови, прикрытые веки, дрожащие от волнения и возбуждения, пухлые губы, черт, один вид заставлял хотеть продолжения. Мэттью уперся носом в ее плоский живот, целуя, проводя руками по бедрам.
- Я хочу тебя, - хрипит парень.