And the perverted fear of violence
Chokes the smile on every face
And common sense is ringing out the bell
This ain't no technological breakdown
Oh no, this is the road to hell (с)

Прохладное покалывание на шее, вызванное искусным мастером, набивающим новую татуировку, свидетельствовавшую об убийстве еще одного стригоя, отдает легкой болью и осознанием собственной значимости. Маркус, не обращая внимания на неприятные ощущения, поглядывает на юного дампира, корчащего лицо в попытках избавиться от ноющей ломки в предплечье каждый раз, когда машинка касается его кожи, и старается скрыть свою улыбку. Он уже видел этого парнишку, примкнувшего к группе свободных дампиров-охотников, раньше,  накануне большой вылазки, в которой они и заработали себе по новой молнии, но не успел перекинуться с ним и парой фраз. До той ночи, Маркус и не подозревал о существовании ада. Эпицентр стригойской активности, пекло, как окрестили то злосчастное место сами дампиры. Столько погибших… Невольно, глаза заволакивает пелена воспоминаний и, вцепившись в кресло со всей силы, что заставляет костяшки пальцев заметно потерять свой цвет, он, стараясь не шевелиться, с усилием выбрасывает из головы кровавую картину тех событий, заставивших его пересмотреть свой взгляд на все, что он знал до этого. Настроение резко ухудшается.
- Не впервые? – интересуется «малыш», мысленно получающий такое прозвище, на что Маркус делает легкий утвердительный кивок, обращая взор на огромное окно, тем самым показывая, что не расположен к беседе.
В Париже властвует непогода. Промозглый дождь со шквальным ветром, гоняющим по антрацитовому небесному полю свинцово-серые тучи, с особым наслаждением  обрушивающие молнии на ни в чем не повинный город, даже Россия с ее переменчивым климатом была более гостеприимной.  Ливень словно омывает город от крови….
По коже пробегает с десяток мурашек и хочется стряхнуть с себя наваждение и боль, которая растягивается, словно резина, где-то глубоко внутри, затрагивая каждый нерв. Боль, которая не идет ни в какое сравнение с машинкой, что жужжит над ухом, нанося отличительный знак.
-Готово, - произносит мастер, хлопая Маркуса по предплечью. В его глазах светится уважение и та же боль, но дампир не в силах сказать ни слова, поэтому снова, не проронив ни звука, кивает, хватает куртку, бросая быстрый взгляд на «малыша» и, ероша волосы на затылке, выходит за дверь. Не успевает двинуться дальше, как со скамейки возле лазарета поднимаются двое, заставляя мужчину на миг замереть, скользя взглядом по вновь прибывшим дампирам. Высокий брюнет с пронзительно голубыми глазами, выделяющимися на фоне  его смуглого лица, и миниатюрная красивая девушка с копной темных волос, туго стянутых в хвост. Она улыбается ему, и Маркус с усилием преодолевает ответную улыбку. Макс и Елена. Первые с кем он познакомился здесь, в Париже. Так же как и он не коренные жители, приезжие вольные дампиры.
Ха, Татьяну бы хватил удар узнай она сколько дампиров ходит не повязанных ее тупыми законами…
- Видел бы ты свою рожу, Крейг. Неужто было так больно? – смеется темноволосый парень, за что получает от стоящей рядом дампирки под дых. Взгляд ее карих глаз обращается к Марку и, чувствуя невообразимую нежность и душевное стремление, направленных к нему, мужчине нестерпимо хочется сбежать прочь. Он не достоин ее. Он это знает, она это знает. И Макс тоже. Опережая дальнейшую реплику девушки, опирается на стену, принимая как можно более беспечный вид, обращаясь к дампиру.
- Посмотрел бы я на тебя. Ах да, - хлопает себя по лбу, -  тебе же не положена татуировка, - это не честно упрекать в таком того, кто спас тебе жизнь, но сложно справиться с искушением и не подначить этого павлина, распушившего свой хвост перед понравившейся девушкой. Елена хихикает и Маркус дает слабину, чуть улыбаясь ей своей самой обворожительной улыбкой,  переводя взгляд на пунцово-красного парня, стоящего рядом.
-Остынь, ок? – Крейг поднимает руки вверх в шуточном жесте «сдаюсь» и, опуская, протягивает одну для рукопожатия. Губы Макса трогает легкая усмешка и через секунду перепалка забывается.
- Что вы здесь делаете? Я думал, мы встречаемся у Стива?
Елена мрачнеет и, прежде чем девушка отворачивает лицо, в уголках ее глаз Маркус замечает маленькие серебряные капельки слез. Ее друг, напротив, не отводит взгляда, ему и выпадает доля рассказать про случившиеся.
-Стив умер, Маркус, - Макс сжимает и разжимает кулаки, словно не может справиться с гневом. Перед глазами снова плывет уже знакомая пелена забвения, возвращая моменты прошлого, стальной хваткой сжимая сердце. Крейг стискивает челюсти, причиняя себе боль, дабы отвлечься от созерцания призрачной картины вчерашнего кровавого побоища, стараясь фокусировать внимание на Макса, рассказывающего как случилось так, что самый храбрый дампир, которого они когда-либо знали не пережил это утро. Но мыслями он где-то в другом месте, там где оставил почти половину своих друзей, там, где ночные твари сбили спесь с молодых стражей, возомнивших себя сильнее самых опасных творений на земле. Их оцепенения его выводит легкое прохладное прикосновение к руке. Оно сродни весеннему ветерку, приносящему в твою жизнь обещания скорого наступления тепла, обещая, что холода канут в небытие, забудутся и восторжествует новая жизнь. Марк встречается взглядом с Еленой, понимая, что не в силах больше бороться с собственными чувствами. Ему хочется крепко обнять ее и сказать, что все будет хорошо, что он не даст ее в обиду, что будет с ней рядом. Но вместо этого, дампир убирает руку и отводит взгляд. Всегда один. Не стоит подпускать к себе никого, не стоит давать слабину и пускать в душу чувства. Однажды так было с Аделиной, затем с Дэнни и Винсом… Все те, кого он любит рано или поздно уходят из его жизни, порождая в израненной душе новых демонов, когтистыми лапами рвущих его сердце в клочья, ломая ребра, заставляя захлебываться кровью, чтобы в разум пришло медленное осознание, что одному оставаться куда легче.
- Маркус, - ее голос привлекает внимание,  и он, возвращаясь на грешную землю из плена своих мыслей, переводит взгляд на девушку, - мы собираемся в бар, выпить. Поэтому и пришли за вами.
Чуть еле слышная обида сквозит в приятном тембре, и собственный эгоизм накатывает волной осуждения, бьет прямо в голову, как контрольный выстрел.
Ты ее не достоин! Ты сделал ей больно, не усугубляй…
-Мы? – удивляется он, но тут распахивается дверь и на пороге появляется «малыш», застывающий на пороге, как каменное изваяние, с комичным выражением лица.
-Ты и Курт, - лаконично отвечает она, качая головой в сторону мальчишки. Маркус приподнимает одну бровь в вопросительном жесте и Елена закатывает глаза, смешно морща свой прелестный носик, от мужчины не ускользает, что она походит чуть ближе, давая время Максу рассказать о случившемся парню.
-Все произошло слишком быстро, так ведь?
Маркус пожимает плечами, не до конца уверенный о чем именно она говорит. О стригойской ловушке, о смерти Стива или о них самих, предоставленных  себе, потерявшихся на просторах чужбины вольных дампирах, потрепанных адским пеклом, но не сломленных духом. А может она говорит о той ночи, которую сам Крейг считает ошибкой.
-Елена, я… - так просто, но слова не идут с языка, да и разговаривать не очень-то и хочется. Снова скрыться от эмоций куда легче, куда проще выстроить огромную стену, как самое, что ни на есть твердое препятствие на пути к жизни вне отчуждения от собственных чувств. Он стремится доказать, что ему никто не нужен и каждую ночь, просыпаясь во тьме страхов, приходящих в видениях прошлых лет, проигрывает эту битву.
Но сегодня ему не суждено ничего ей разъяснить, так как Макс уже тянет девушку поближе к себе и есть в этом жесте что-то собственническое, что заставляет Маркуса одновременно почувствовать ревность и некую правильность, что так и должно быть. Так и никак иначе.
- Нам пора, - говорит дампир, - ты с нами, Крейг?
Надо бы отказаться, да только вот уединение в своей квартире в темноте мыслей, не принесет ему долгожданного успокоения, поэтому он легко кивает, не сводя глаз с девушки, и молча идет следом, отрешаясь от бесконечного потока информации, вырывающейся из уст «малыша».
С отрывков его сбивчивой речи ясно, что он, как и они все не в силах поверить, что Стивена больше нет, но в отличие от старших товарищей не спешит зарывать собственный гнев под налет вынужденного безразличия. Почти всю дорогу он не прислушивается к разговорам, предпочитая уединение в личном мире бездушности, который он избрал, как самый лучший способ спасения от ненужных эмоций, которые не спешили обходить его стороной. Как ни старайся, а ты создан из плоти и крови, следовательно,  с каждым вдохом хранишь в себе любое из тех чувств, что сам решил сковать цепями.
Забудь, - шелестит внутренний голос.
Бар «Белый ирис» встречает дампиров своей расслабляющей остановкой, громкой музыкой, обилием разнообразной выпивки и толпой, в которой они могут затеряться, на миг позволив себе стать простыми людьми.
Кивнув своим товарищам, Маркус никого не дожидаясь, отправляется прямиком к барной стойке, заказывая двойной виски, залпом осушая стакан и с громким стуком ставя его на место. Жестом подзывает бармена, прося повторить, второй напиток уже смакует, позволяя алкоголю медленно заполнять каждую клетку его усталого организма, принося с собой легкость и расслабление.
- Ты так напьешься, и мне придется тащить тебя домой на собственной спине, - смеется Макс, заказывая то же самое и протягивая один из стаканов Елене. Марк лишь отмахивается от него нечленораздельным предложением, произнося тост за почившего с миром командира, и все четверо осушают свои бокалы. Два часа такой импровизированной панихиды, с обилием текилы и разговоров о том, каким хорошим дампиром был Стив, пролетают незаметно. Курту явно приходится труднее всех, ведь перепить трех дампиров ему все же не удается и заметно навеселе, он встает со своего места, отбрасывая тяжелый дубовый стул в сторону, и бредет к выходу. Маркус встает следом с широкой, так редко появляющейся на его лице, улыбкой.
- Похоже, Макс, на спине тащить придется «малыша». Надо бы проследить за парнем.
- Ты вернешься? – спрашивает Елена, стараясь скрыть смущение от вопроса, слетевшего с ее губ.
А почему бы и нет? – думает Маркус, кивая в ответ и следуя за пареньком, который предпочел выйти через черный ход данного заведения. Крейг медлит, сталкиваясь с танцующей парочкой, преграждающей ему дорогу, и краем глаза замечает четыре , скользнувшие в дверной проем, фигуры, где минутой ранее исчез  Курт. Медленное осознание неприятно жалит ,взбудораженные алкоголем, мысли, но чутье редко обманывается насчет беды.
Прибавляет шаг, чтобы убедиться, что всему виной излишек текилы и, отворяя дверь, видит как в остекленевших глазах «малыша», недавно испытывавшего юношеский восторг от убийства первой немертвой твари, догорают последние искры жизни и его тело падает на землю с глухим стуком, отдающим эхом в ушах Маркусу. Четыре пары светящихся алых глаз разом оборачиваются на звук закрывающейся за спиной дампира двери, и у Крейга остается в запасе полминуты, чтобы скоординировать свою непослушную руку и достать из куртки серебряный кол. Но время работает не на его стороне. Один стригой бросается к нему, поднимая парня за шею над землей и доли секунды, словно играя, всматривается в его лицо. Его хватка столь сильная, что легкие обдает жаром, когда дампир больше не способен сделать ни вдоха. Маркус ошеломлен собственной никчемностью и корит себя за безрассудство, которое может стоить ему жизни, но мысленно он молит лишь об одном, чтобы Макс и Елена не вышли сюда. Насытившись, стригои уйдут сами.
Так просто сейчас этой твари свернуть ему шею. Его клыки слишком близко, в глазах полыхает настоящий огонь, а на почти скучающем выражении лица можно лишь увидеть всю ненависть к той расе, что рождена для охоты в ночи, на порождений тьмы. Но, Крейг не сдается, его рука уже нащупывает кол и, почти теряя сознание от нехватки кислорода, он все же наносит удар стригою, заставляя того взвывать и, ослабляя хватку, выпустить шею дампиру из своих когтей. Кол так и остается в грудной клетке немертвого, чуть правее истинного назначения, но дает Маркусу возможность прокашляться и попытаться дать бой.
-Ты что решил сбежа.. – появившаяся на пороге Елена не успевает закончить фразу, так как один из немертвых хватает е хрупкое тело и швыряет со всей силой в противоположную от Маркуса сторону, прямиком к Курту, так и лежащему, там в темноте, с застывшим ужасом в остекленевших глазах. Нечеловеческий крик раздается из его уст, когда Крейг кидается на тварь, причинившую боль дорогому ему человеку и валит его на землю, опуская тяжелые удары на голову стригоя, разбивая кулаки в кровь, остервенело вдалбливая своей мощью того прямо в землю. Его отрывают от окровавленного месива, в которое превратилась голова немертвого, и Марк не сразу понимает, в чем дело, но когда острая боль пронзает лопатки, парень осознает, что в этой битве ему не выжить. Кости словно ломают изнутри, дампир буквально чувствует, как звериная лапа пронзает его насквозь, разрывая кожу, вторгаясь в его тело.
-Маркус!
Голос врывается из пелены забытья, и с усилием оборачиваясь, Крейг видит Макса, сжимающего окровавленный кол и рядом лежащего стригоя, бьющегося в предсмертной агонии с зияющей дырой на том месте, под которым когда-то билось сердце. Хочется пошутить, что теперь дампир получит свою татуировку, а не будет подначивать других, но через мгновение истошный вопль вырывается из груди друга, когда в его шею вгрызаются клыки немертвого, раздирая артерию в клочья. Сил двигаться не осталось, но с нечеловеческим усилием, Крейг поднимается, чтобы через секунду отключиться, когда на голову обрушивается что-то тяжелое. Последнее, что он видит, падая в темноту – это трех друзей  в луже крови и трех тварей, склоняющихся к ним.
А демоны уже ожидают его в персональном Аду.

Тихо напевая себе под нос какую-то легкую мелодию, услышанную вчера на радио, Кэс неторопливо шагала в сторону магазина. Ей нравилось приходить в книжную лавку первой, раскладывать товар по полкам, ожидая, как маленькое помещение начнет заполняться ее друзьями и покупателями.
Кэс вообще была ранней пташкой и, если прошедшая ночь не проходила в диких схватках с немертвыми тварями, то обычно девушка вставала с рассветом, радуясь ему, словно маленький цветок, который слишком устал от темноты ночи и жаждет прикосновения первых лучей солнца, как некого эликсира жизни. В такие минуты охотница забывала те кошмары, вызывающие страшные картины прошлого, что мучали ее ночью…
Но причиной сегодняшнего хорошего настроение охотницы было не ласковое солнце, а обворожительный мужчина, который занимал ее мысли с самого пробуждения. Девушка и сама не понимала, как и когда Митч умудрился поселиться в сердце и стать неотъемлемой частью ее жизни.  Той частью, которая в ответе за счастье. Да, черт возьми, Кассандра чувствовала себя счастливой женщиной, когда могла видеть его сапфировые глаза, которые казалось, не замечают ничего вокруг, кроме нее. Даже тогда, когда вокруг полно охотников или, когда Фейт в очередной раз ругается с поставщиками оружия – этот мимолетный взгляд, проникающий прямо в душу, пробуждает вожделение во всем теле и стремление броситься к нему в объятия, вжаться в его сильное тело, почувствовать умиротворение и защищенность, стать частью чего-то большего, частью него самого.
А ведь при первой встречи ты готова была задушить его голыми руками? – подсказала крупица ее души, которая все еще сопротивлялась этой связи, уповая на то, что они слишком разные, вышедшие из разных миров, слишком долго пробывшие в одиночестве. Одиночество, которое избрали сами.
Кэс шумно выдохнула, пытаясь унять беспорядочные мысли в голове, и, улыбнувшись солнышку, как старому приятелю, повернула ключ в замочной скважине, отворяя двери и меняя таблицу на «открыто». Букинистическая лавка встретила ее запахом свежих печатных изданий, корицы и ванили и, вдыхая знакомые ароматы, Кэс постаралась сосредоточиться на деле, а не на мысли, что ее одержимость дампиром, вызвана тем, что она давно не приходила к нему на ночь.
За несколько утренних часов, в которые ее никто не побеспокоил, девушка расставила новый товар по полкам, попутно перемещая перепутанные книги на свои места. Стянув красной ленто спущенные волосы в небрежный хвостик, Кэсси налила себе чашечку горячего капучино  и удобно устроилась за прилавком, сосредоточенно сверяясь с запущенной бухгалтерией. Она не слишком разбиралась со всеми этими цифрами и ждала помощи от Лиллит, которой, похоже, единственной был не безразличен книжный магазин, как и ей самой. Кэс нахмурившись, углубилась в работу, даже не услышав лёгкую трель колокольчика, висевшего на двери и оповещающего  о новом прибытии.
И только, когда на бумаги легла тень, Кэс подняла глаза вверх и столкнулась с любимым взглядом. Ток тут же пробежал по ее телу, заставив сердце забиться быстрее в странном экзотическом танце. Кассандра улыбнулась и невольно подалась вперед, в последнюю минуту ставя перед собой листы бумаги, словно они могли стать ее защитой от этого неземного обаяния.
Как я могла раньше сопротивляться этому?
Их лица были очень близки друг к другу, но оба не торопились лишать себя томления, предшествующего тому моменту, когда их губы наконец найдут путь друг к другу.
- Привет, - проговорила она, пытаясь держать голос ровным, - если дела пойдут таким темпом, то мы лишимся магазина, - девушка рассмеялась, показывая, что утрирует события.
Она протянула руку, убирая волосы со лба Митча. Невинный жест, но ей до ужаса захотелось дотронуться до него, почувствовать тепло кожи дампира под своими пальцами.
- Ты сегодня рано, - Кэсси пододвинулась еще ближе. Сейчас, когда вокруг не было ни души, и никто им не мешал, она могла позволить быть себе слегка игривой, - как тебе спалось? – в ее голосе послышался плохо скрытый намек, а улыбка будто говорила – « мне было одиноко без тебя».

Закат, вторгшийся в окна спальни Кассандры после утомительной вылазки, длившейся, всю прошлую ночь, застало молодую охотницу слишком нежданно, нарушая беспокойный сон, которым девушка забылась, как только доползла до кровати. Приоткрыв один глаз, Кэс тут же прищурилась, никак не привыкнув к яркой игре света, проскальзывающей через приоткрытое окно, и блуждающей по всей комнате. Девушка проспала весь день и, как это бывает, голова больше напоминала боксерскую грушу, ту по которой день и ночь лупили все кому не лень, дабы подкачать свои мышцы. Кэс усмехнулась, приподнимая свое уставшее тело и садясь в кровати, чтобы окончательно проснуться и прийти в себя. Теплый душ, что-то из китайской еды, остатки которой все еще хранящейся в ее холодильнике, может слезливая мелодрама с Патриком Суэйзи – вот, что ей сейчас было необходимо. И никак не в другом порядке. Мысль о Митче, конечно же, возникла самой первой, но Кэсси решила, что дампиру нужен отдых. Ее сердце разрывалось на части при мыслях о том, что она утаивает от своего возлюбленного несколько очень важных вещей, но по-другому Кассандра поступить не могла. В первом случаем, ее тайна слишком постыдна, во-втором – девушка коснулась своего живота на несколько секунд, она и сама еще толком не разобралась, что ей делать. Конечно, Фейт подливала масла в огонь, явно не понимая, почему подруга тянет. Митч не дурак и рано или поздно обо всем узнает…
- Да, хороша, я буду тогда, - уныло прошептала она в пустоту собственной кровати и посмотрела в сторону окна, из которого был виден темно-розовый горизонт и остаток уходящего солнца. Отчего-то эти красные блики вызывали в ее душе смутное беспокойство, зародившееся где-то глубоко внутри. Что-то, пока еще не понятно, что именно, в этом мире пошло не так и Кэс отчаянно захотелось набрать привычный номер телефон и позвать своего дампира, объясниться, забыться в его объятиях и любить, быть любимой. Жить, в конце концов. Как надоели ей эти – если бы и когда.
Кэс с непроходяшим чувством скорой беды, все же встает с постели и плетется в ванную. Приняв наскоро душ и, наконец, утолив голод, девушка усаживается на кресло и, взяв в руки мобильный, с несколько секунд тупо вертит его в руках, не решаясь набраться смелости  и вбить знакомый номер, нажав отправить.
Станет ли Митч корить меня за то, что я хочу сделать? Станет ли отговаривать или не поймет… Столько вопросов и как узнать ответ, если ты не сделаешь этого, дурочка!
Но вместо того, чтобы нажать на вызов того, кого больше всего хотелось услышать, Кэс набирает другой номер – Джейсон Паркер. Да, Джейс всегда был ее другом, он сможет дать совет или помочь.
- Алло? – через несколько коротких гудков, на том проводе послышалась пауза, - Джейс, привет, это Кэс.
- Привет Кэсси, ты даже не представляешь, как я рад тебя слышать..
И снова это чувство беспокойства тяжелой поступь входит в сознание.
- Паркер, голос у тебя такой, как будто ты привидение увидел, - девушка смеется, но по спине прошел холодок, - я тоже рада тебя слышать, у тебя все в порядке?
Коронный вопрос.
- Нет, Кэс, нет, - сдавленность голоса друга слишком очевидна и Кассандра даже привстает на своем месте, словно может в одну минуту оказаться рядом с другом.
- Что, - голос дрожит не понятно отчего, - что случилось, Джейс? – на том конце провода тишина, - не говори мне, что ты не послушался моего совета.
Он жив, Кэс, это главное!
- Я… стригой, - его слова звучат бессмысленно, но охотница понимает, что не в духе Джейсона шутить такими вещами. Девушка бессильно опускается на пол, пока Паркер рассказывает свою историю, описывая встречу брата, - Кэс, - его голос полон мольбы, - помоги мне, Кэсси. Я знаю, только ты способна мне сейчас помочь… - и чуть приглушенно, - пожалуйста.
- О, господи, Паркер, - Кэс не уверена тяжело ли ему слышать имя всевышнего, - где ты сейчас? Ты .. нет, не важно. – Она отбрасывает мысли об убийствах прочь, - где ты, я найду способ тебе помочь, обещаю!
- Я в Нью-Йорке, Кэс. Hotel Newton…
Звонок обрубается и Кэс на несколько секунд теряется в пространстве. К горлу подкатывает тошнота, и девушка еле успевает домчаться до уборной, чтобы вернуть назад весь съеденный обед. Бессильно опускаясь на пол, девушка набирает другой номер, единственно верный и когда в трубке слышится мужской голос, она просто говорит:
- Митч, мне нужна помощь, приезжай, пожалуйста.

Еще один день пролетел незаметно. 
  Семь долгих часов телефонных звонков, записей, консультаций, проверок и согласований. Уже вечерело, когда она услышала рев двигателя приближающегося мотоцикла, который смолк под ее окном. Она бы не спутала этот звук ни с каким другим. Пришло время охоты и Келлер заехал за ней, в прочем как и всегда. Они вместе поужинали в ближайшей круглосуточной забегаловке (если хотдог и колу, конечно можно было назвать ужином) и отправились на очередной объект, который на этот раз располагался в районе Промзоны на окраине города. Полчаса езды на бешеной скорости, от которой не только перехватывало дух, но и сердце, спрятавшись где-то в районе правой пятки, не подавало никаких признаков жизни.

  Район их встретил полуразрушенными зданиями, ангарами и заброшенными железнодорожными контейнерами, которые так и стояли разинув свои железные пасти, и предоставляя в них убежище не только нищим (которых к удивлению в округе не было) но и стригоям – «санитарам улиц». Они оставили мотоцикл в паре кварталах от места назначения, и двинулись к своей цели.
- Уил, - тихо заговорила девушка, снова испытывая это мерзкое чувство, словно кто-то следит за каждым ее шагом, и ни на минуту не упускает  виду. – Почему в такую глушь ты отправился один? Тут чертовски неуютно.
   Мужчина лишь рассмеялся в ответ.
- Это всего лишь проверка. Мы пару дней назад уничтожили гнездо и перебили тварей. Убедимся что все в порядке и отправимся патрулировать улицы. – и пытаясь снизить ее нервозность, добавил, - только не говори что тебе не нравится запах?
   А запах на самом деле стоял в округе, не самый приятный. Смрад смерти, тлена и сгоревшего мяса, буквально впитался в бетонные стены и влажный асфальт. Видать здорово здесь все полыхало. – подумала девушка, и тут же обернулась услышав за спиной шорох. Напряженно вглядываясь в одну из зияющих чернотой пасть железного контейнера, она заметила легкое движение которое спустя секунду приобрело фигуру тощего бездомного пса. Голодная собака вышла, оглядела нарушителей спокойствия,  и, окинув их равнодушным взглядом, исчезла в своем укрытии.  Кристин облегченно выдохнула, так как сама того не заметив затаила дыхание. Она посмотрела на Уила, надеясь, что он не заметит ее реакции, но встретила его внимательный изучающий взгляд. Конечно, от охотника ничего не скроешь. Особенно страх, а она, черт побери ТОГО стригоя, испытывала его, и за это ненавидела себя как никогда.
- Пойдем, - крепкая мужская ладонь опустила на ее плече, заставляя ее двигаться дальше.
- Уил, я...- начала было она, но Охотник замер, а его рука потянулась к оружию.
- Мне кажется, я видел движение, будь тут. Я проверю. Прикрой меня.
  Не лучшая идея разделяться. Как в фильмах, так и в жизни, пусть на тот момент когда принимается решение, оно и кажется единственным верным. Лишь только парень скрылся в дверном проеме небольшого ангара, она прижавшись к косяку начала пристально всматриваться в темноту, которая, казалось, с каждым вдохом становилась все гуще и наступала, угрожая поглотить ее.
  И снова она заметила движение в темноте.  Девушка видела всего лишь тень, но мурашки пробежавшие по спине, подсказали ей, что это была не собака. Стригой. Там буквально в нескольких метрах от нее.
  Страшно ли ей?
  О, да! И этот страх куда сильнее чем все прочие чувства и эмоции. Он заставляет ее двигаться вперед. Он заставляет ее бороться.  Он заставляет ее реально оценивать свои силы и силы соперника, и сейчас это был шанс доказать себе что тренировки прошли не даром. Что она все еще Охотник, и может выполнять свою работу.
  Мысленно извинившись перед Уилом, она бесшумно выскользнула из своего укрытия. Черные Джинсы и куртка, сливались с темнотой делая ее почти незаметной, во всяком случае для человеческого взгляда, не для стригоя...

Сказочки?! Вы хотите сказок? Хорошо, у МакАллистера всегда найдется парочка другая весьма поучительных историй. Правда большинство из них стоит рассказывать скорее на Хэллоуин, потому как содержание может легко прибавить седых волос в голову человека даже с самыми крепкими нервами.
Итак, едва выпроводив дампиров в лице блондинки и ее хмурого друга туда от куда пришли, Бен приказал своим охотникам паковать чемоданы а заодно готовиться к очередной зачистке. От утренних переговоров толку было мало но по крайней мере теперь у Неслышимого и его Ордена есть время на то чтобы уйти от преследования со стороны стражей. Конечно МакАллистер понимал что  шавки с королевского двора скоро снова вернуться в компании куда большего числа своих собратьев а это значило что алхимику и его охотникам нужно срочно искать новое место для жизни. Да, он выполнил обещание и двое стражей спокойно ушли, но перед этим парочка подкинула хорошую идею о том что подробнее об артефакте лучше спросить у того, кто знает о нем не понаслышке. Более того, светловолосое чудо имени которой Бэн до сих пор так и не узнал даже любезно накидала приблизительный адрес стригойского гнезда. Конечно пара уставших и не видимо не выспавшихся дампиров представляли из себя не самый лучший источник информации но то не многое что Бэну удалось узнать оказалось не плохим указанием к действию. Что ж, дела налаживаются и это было бы хорошо, если бы не одно маленькое, но весьма увесистое "но". Тем самым экспертом по загадочному до чесотки артефакту оказалась трехсотлетняя стригойка. Когда то приближенная к королеве кровососов а теперь отошедшая от дел. Убить такую дело не простое, одного только опыта и силы для охоты на такого зверя было бы не достаточно, но у Бена буквально на ходу созрела новая идея как быстро и эффективно разделаться как со стригойкой, так и с ее прихвостнями. Средство для решения было гениальным и простым одновременно - гранаты. И не простые, а световые. Бэн уже давно работал над идеей более эффективного истребления стригоев и сегодня ему предоставился отличный шанс проверить свои наработки в действии. Адская смесь из производных магния, калия и бария, кое какие стабилизаторы и этой ночью в гнезде стригоев будет светло как днем. Тут главное самим охотникам не пролететь и захватить очки потемней. В прочем, идиоты в Ордене долго не живут, так что подробно объяснять как пользоваться световой гранатой Бэну было не нужно.
И вот после нескольких часов сборов, размышлений и выяснений отношений суматошный день плавно перешел в не менее веселую ночь.  Обсудив план действий и проверив оружие, Бэн и Фэйт в компании Кассандры и Лиллит снова затолкались в старенький "Форд" и отправились по адресу указанному утренней гостьей и бывшей пленницей в одном лице. Следом за ними в путь двинулся дампир-байкер Митчел на своем мотоцикле, а за ним и остальные члены Ордена. Как оказалось блондинка не соврала и дом к которому спустя тридцать минут подъехали охотники производил впечатление уже при первом взгляде. Оставив транспорт в малоприметном (а если быть точнее то просто в плохо освещенном месте, охотники рассредоточились вдоль периметра забора особняка, перкрывая все входы и выходы. У каждого из них помимо личного оружия была мини-рация в ухе и несколько световых гранат.  А эти кровососы не хило устроились... Интересно сколько их там? Подумал Бен, с ухмылкой поглядев на дом, который буквально через считанные минуты преыратиться в место очень шумной и довольно кровавой драки.
Алхимик не знал сколькот стригоев обитает в этом доме но судя по данным ноутбука Лиллит и размерам особняка было понятно что этих тварей там не меньше двадцати. Что ж, это будет весело.
-Итак, мальчики и девочки, вечеринка начинается! Работаем быстро и четко. И еще, постарайтесь не стать для них завтраком, окей? Последняя фраза была сказана в шутку чтобы немного сбавить напряжение среди охотников. Бен не сомневался  в способностях своих подопечных. Каждый из них отлично знает свое дело, просто утренняя нервотрепка плохо способствует концентрации и четким действиям. Расположившись у железных ворот, которые перекрывали главный вход, МакАллистер снял с плеча свой обрез и посмотрел на Фэйт вместе с которой вылез из машины оставив в ней Лилит. Он видел азартный блеск в глазах темноволосой охотницы и уже прекрасно знал кто первым начнет сегодняшний бой.

C самого утра день  у дампира не задался. Всего несколько месяцев он входил в Орден и после  свободной жизни его до зуда в пятках раздражал факт, что какой-то парень, указывает что, когда, как и главное с кем ему делать. Дампир привык самостоятельно  принимать решения и отвечать за последствия,  и черт побери, не мог избавиться от этой привычки.
Утром  Бен позвонил ему и сообщил, что нужно проверить один дом, но ни словом не обмолвился о том, что Митч пойдет не один. Нет, он ничего не имел против напарника, который сможет прикрыть его спину в случае опасности... Обычно на задания он отправлялся вместе с Фейт (та еще штучка), и как-то привык к ее бойкому вздорному характеру, к их шутливым (а порой и не очень) перепалкам.  К тому же он знал, что девчонка на половину алхимик и отлично может за себя постоять.  Сегодня же ему приказали (да именно так) отправится с Кассандрой. Митчу, у которого обычно не возникало трудностей в общении с женским полом, общаться с ней было немного странно. Под ее взглядом (переполненным яростью, тоской, болью и чем-то еще, что ему никак не удавалось распознать) он иногда чувствовал несмышленым мальчишкой ничего не понимающим в жизни. Казалась девушка знала какую-то истину, доступную только ей одной. Девушка возвела вокруг себя стальную стену, и никого через нее не пропускала.
Да, она была ответственной, собранной, самостоятельной (порой даже излишне), но прежде всего, она была человеком!  Годы службы в полиции оставили свой отпечаток – она была в более чем замечательной форме, и постоянные тренировки не давали ей ее потерять. Но… он не сомневался в том, что в случае необходимости она способна прикрыть ему спину,  он опасался  что не сможет защитить ее… возможно даже от самой себя.
И вот, не смотря на все его недовольство, они оказались в заброшенном, наполовину разрушенном доме. Работы оказалось больше чем они ожидали (из-за сети подземных тоннелей под ним) и они не успели закончить работу до темноты. За несколько часов они столкнулись всего с двумя стригоями, которые по видимому были недавно обращены и  поэтому не полностью осознавали кто они и на что они способны… но после заката ситуация кардинально изменилась.  Казалось твари вылезали из всех щелей, из-за всех углов. Как назло, в этом районе была не доступна сеть и вызвать подмогу им никак не удавалось.  Сначала, с горем пополам они держались,  им даже удалось завалить еще пятерых стригоев.
Медленно пробираясь сквозь лабиринт ходов они двигались к выходу, понимая что на улице шанс выжить выше, чем в узком темном тоннеле. Усталость постепенно брала свое,  удары становились все слабее, и не такие меткие, но твари не собирались предоставлять им передышку. Девушка держалась молодцом, ничем не выдавая усталости. Нужно было видеть с какой яростью, с какой ненавистью во взгляде она уничтожала тварей. Человеческое воплощение Немезиды.
Наконец им удалось выбраться из дома.     Но и на этом неудачи не окончились. Было новолуние. Темно хоть глаз выколи и поблизости конечно же не оказалось ни одного фонаря.   Митчу было проще, дампирское зрение  приятный бонус к его не совсем человеческой природе, но вот у Кассандры его не было.
Стиснув от злости зубы, он мысленно выругался. Твою мать вот чувствовал что это добром не кончится!
- Держись по близости, - прошептал он девушке, двигаясь с ней плечом к плечу. И направляясь к тому месту где они оставили машину.  Оставалось метров пятьсот не больше,   когда клочок темноты отделился от стены и,  принимая  вид стригоя,  бросился к ним. Совершенно инстинктивно, Митч бросился навстречу желая  компенсировать недостаток силы инерцией, и  зря это сделал. Нанизав стригоя на кол он вытащил орудие из его груди и обернувшись увидел две тени окружающие Кэс.
- Кэс. Сзади справа, - крикнул он. Прикидывая расстояние до тварей и решив, что успеет метнулся на перерез второй тени. Девушка отвернулась и подставила второму нападавшему спину. Он попытался прикрыть ее собой в последний момент, но не успел, тварь бросилась на спину девушке и завалила ее на землю. Он видел как хлынула кровь, и слышал сдавленный стон /всхлип девушки.
Митч тут же оказался рядом и яростным ударом в район позвоночника, четко  между ребрами пробил сердце. Но кол он вытащить не успел. Что-то оттащило его в сторону и стальная хватка сжала его шею.
На одно мгновение им овладела паника. Но тут же взял себя в руки.  Одной рукой он вцепился в руку стригоя, царапая ее, обламывая ногти о его кожу, пытаясь получить хоть глоток воздуха, а второю нащупал кинжал в нагрудных ножнах. Его плечо опалило горячее дыхание стригоя, и не позволяя ему сделать укус, Митч наугад ударил кинжалом. Тварь взвыла, а спустя секунду крик превратился в пердсмертный вой и хватка разжалась. Митч рухнул на землю  пытаясь вздохнуть. Легкие горели , горло будто сдавливал стальной обруч, голова кружилась а тело дрожало.
Он перевернулся на спину, и на фоне звездного неба увидел Кэс.  Ее волосы растрепались, окровавленные руки  сжимающие окровавленный кол, опустились. В глазах был испуг. Или ему это только показалось?
- Как ты? – попытался сказать Митч, поднимаясь на ноги (если этот полухрип-полушепот можно было назвать словами). – Давай отсюда выбираться.

Обернутая в одеяло темная копна волос, продвинулась в дальний конец комнаты, к разбросанным вещам, владельцев которых можно было так же найти в комнате. Разве что не на полу. Она что-то рассматривала, но в конце концов решила приступить к самому сложному.
Как она будет одеваться в одеяле? - Кристофер жаждал увидеть эту картину, так как никто, на его памяти такое не вытворял. Нужно быть иллюзионистом, чтобы провернуть подобное.
- Это не мой дом, так что за ЭТО тебе извиняться не надо. Может ты оденешься для начала?
Еще лучше, мы приехали черт знает к кому. Может вчера она продиктовала этот адрес, а здесь живут ее знакомые? - приблизительный план действий, более менее походил на адекватную цепочку. Больше других объяснений не было, а раз они оба "не помнят" вчерашний день, значит им было очень хорошо.
Отыскав глазами одежду, что по виду выглядела разорванными частями лохмотьев оборотня, Кит попробовал нацепить на себя хоть что-то. В таком виде нельзя разгуливать по чужому дому.
– Отвернись пожалуйста, мне нужно одеться. – сказала девушка, но парень только кивнул, продолжая копаться в куче одежд. Здесь было все, рубашка, ветровка, штаны, майка... все что нужно. И кто складывает так вещи на полу? Может я?
Одежда кардинально отличалась от той, в которой он вчера вышел из дому, отчего невольно появлялась мысль, что они перепутали одежду друг друга. С другой стороны... вчера она не была похожа на мужчину. А хрен с ним. Кое-как напялив на себя все вышеперечисленное, Кит мельком поглядел на незнакомку.
- Че-е-е-ерт.-  Выругалась она, и тут же почти взвизгнула  - не оборачивайся!
Мысли читает что ли... - парень отвернулся, расправляя ворот рубашки. Что-то мешало на руке, может синяк или что-то вроде того. Посмотрев на ладонь, Кристофер заметил то, чего не смог бы сделать даже находясь под градусом. Или думал бы, что не смог... Золотой ободок кольца красовался на безымянном пальце. Пожалуй эта деталь, сделала его лицо еще более ненормальным. Никаких комментариев, кроме нервного смеха с его стороны.
Послышался дикий шорох, девушка пыталась в торопя нацепить на себя то, что нашла на полу. Были ли там его трусы? Шаги, кажется теперь она надумала пробежаться по комнате. Как нелепо это могло выглядеть, с учетом ее "наряда".
- Я не знаю, что мы там пили или курили, - обреченно прошептала девушка, - но память это отшибло напрочь. Если вспомнишь что это было - маякни... чтоб я впредь держалась подальше.
Самому бы узнать... есть повод пораскинуть мозгами, - подумал он обращаясь в памяти к списку самой доступной дури, что можно откопать в городе.
- Я ни черта не помню. Надо ж так... Помню автобус. Дорогу в лесу... Автомобиль... и ты за рулем был, верно? - Она не смогла сдержать истерический смешок. – Ты мой телефон случайно не видел?
Девушка обернулась к нему, а Кит все так же стоял с нервной улыбкой.
- М?
- Ну что? Не видел?
- А... телефон? - он попытался вспомнить хоть что-то, но память уже была занята тем самым внушительным списком. - Ох, черт. Я не помню вообще ничего, так же как и ты.
Он убрал непослушные прядки со лба, но вспоминая про кольцо, тут же убрал руку. Пусть будет сюрпризом, если она сама еще не заметила. А может он женился на ком-то другом? Если конечно кто-то другой с ними был.
- Ладно, найдешь. Меня больше волнует вопрос: где мы? - отмахнулся он. - Мы же не могли забраться в такой шикарный номер просто так?
Кристофер нашел высокие дубовые двери, на которых будто вычерчено было "не царапать, всю жизнь будешь отрабатывать". Потянув на себя ручку, Кит осознал всю "тяжесть" этих денег. Дверь не из дерева, а как железо. Его взгляду предстал длинный коридор, в конце которого было разветвление ходов. Может лестницы?
Темные, бархатистые обои украшали стены, на которых висели всевозможные старинные портреты и фотографии. Он буквально любовался произведениями такой красоты, но вот когда очередь дошла до фотографий, тело отказалось двигаться дальше.
То была свадебная фотография, на которой были запечатлены оба наших героя. Девушка, что плелась позади, и он сам.
- Эм... Джен! - позвал он незнакомку, прочитав имя на фотографии, над едва различимой датой.

За окнами из специального стекла солнце медленно клонилось к горизонту, унося нежный свет едва постучайвшейся весны куда-то на другую сторону Земли. День быстро уступал место прохладной и сырой ночи, среди теней которой пряталось истинное зло, монстры, и привидения из-под кроватей.
Леди Лейла широко улыбнулась, лаская в тонких ладонях стакан с золотистой жидкостью. День уже давно перестал значить дя нее так много как для людей. Ночь, погрязшая в грехе и тлене гниющих людских душ стала царством для стригойки. Хотя в свете недавних событий покой ей только снил... Хотя нет, стригои ведь не могут видеть сны. Они лишены способности погрузиться в мир грез, где царило бы их спокойствие, мир, благоденствие. И с каждым усталым днем они становятся все более черствыми, холодными... Не бессмертие или проклятие делает их монстрами. Не сила и безнаказанность толкает их за борт человечности. Усталость...
Как же захотелось спать. Действительно упасть на широкую кровать и погрузиться в безмятежный сон. Улыбка стала грустной, а бокал жалобно захрустел в тисках холодных рук.
- Мира звонит, - услышала она тихий голос Мари и отвернулась спиной к окну. - Говорит у дома человека, за которым приказано следить замечена активность. - Она облокотилась на косяк двери и сложила руки на груди. - Люди могут быть вкусными и полезными, но я не понимаю зачем тебе этот профессоришка. - Она пожала плечами. - Солнце сядет через три минуты. Мне сходить проверить?
Лицо древней стригойки осталось таким же холодным и безучастным, сердце не ускорило бег, как того, возможно, желала бы миледи. Однако странное желание защищать этого человека, который знал о ней почти все, было новым и таким необъяснимым. Леди Фред так хотелось отстраниться от этой бесконечной усталости, к которой начинала привыкать и которая выжигала в ней все. Просто все. Она любила свою жизнь и никогда не искала смерти, однако однообразие было столь угнетающим, столь бесконечным, что хотелось сумасбродства и необъяснимых поступков.
Девушка вздохнула и отставила стакан, который мириадой осколков рассыпался по столешнице.
- Я сама, - просто сказала она и взяла кожаную куртку со спинки стула. - Нужно развеяться.
- Не мне, конечно, говорить, но сейчас опасно бродить по улицам даже тебе. Неспокойное время, прихвостни Вивьен ищут древних.
- Стоило бы остановиться на фразе "Не мне тебе говорить", Мариэлль, - резковато бросила она, направляясь к двери. - Присмотри за домом и новообращенными. Это полезнее!
Мари хмыкнула и захлопнула дверь за спиной древней. Стоило ли быть столь грубой? Возможно и нет. Эта девушка давно рядом, но даже она не могла разбавить ужасную скуку. Может даже стригои подвержены весеннему авитаминозу. За свою долгую жизнь стригойка никогда не задавалась этим вопросом. Хотя, когда она родилась, и слова-то такого не было.
Вдохнув всей грудью прохладную сырость ранней весны, стригойка лишь чувствовала запах скверны и разложения. Вокруг гниль и распущенность, мораль и принципы погребены под пеплом и утоптаны грязным обществом потребления. Мерзость.
Сдерживая отвращение, стригойка побежала к жилищу, который однажды указала ей Мира - человеческая девушка, работающая горничной в доме напротив, где обитал Ивлин Грекхем - человек, который разбавлял ее скуку. Первое открытие ее позабавило. Ведь именно в этом доме когда-то обитала мисс Пирс - блондинистая подстилка Вуда и стригойка, которая заставляла Лейлу выходить из себя одним своим присутствием. Легкая гримаса пренебрежения сменилась другой - голод... Здесь сильно пахло кровью, а в доме явно шла борьба. Улыбнувшись, почуяв запах свежего кормления, девушка в несколько быстрых шагов взбежала на крыльцо  и распахнула едва прикрытую дверь.
Глаза стригойки распахнулись, губы, сжатые в прямую линию, медленно растянулись в голодном оскале, в тускловатом свете прихожей блеснули длинные клыки.
- Ба, - тихо сказала она, облизнувшись, - да тут вечеринка.
Четверо алхимиком, а это были именно алхимики, держали Грекхема под белы рученьки. А ведь ни смотря на свою общую симпатию к этому человечешке, все же Лейла не могла не порадоваться чужой боли. Это инстинкт, его так просто не перебороть, как и запах свежей крови, так призывно капающей на пол большими аппетитными каплями. Хотя она знала, что на вкус алхимики как каучук для человека. Испорченный отвратительный продукт.
Если они и ожидали пришествия стригоя, то все равно действовали как механические заторможенные куклы. Слишком слабые, слишком бесполезные. Резко оказавшись за спиной у одного из них, стригойка сильно сжала его горло рукой. Маленькие ладони с лихвой компенсировались силой и слух уловил тихий булькающий звук. Сворачивать человеку шею очень сложно. спецназ этому учится годами, а при небольшом росте женщина просто не способна проделать это с рослым мужиком, да и не нужно было. Острые ногти как лезвие вошли в тонкую кожу, разрывая вены и артерии, руки окрасились в ярко-алый цвет живицы.
- Это только моя игрушка, мальчики! - все еще дергающийся в предсмертных конвульсиях труп упал в ее ногам. - Ох как же зря вы это сделали... Ох как зря!

Мой пост можно посмотреть в сообщении выше))